Неточные совпадения
Стародум. А! Сколь
великой душе надобно быть в государе, чтоб стать на стезю
истины и никогда с нее не совращаться! Сколько сетей расставлено к уловлению души человека, имеющего в руках своих судьбу себе подобных! И во-первых, толпа скаредных льстецов…
И думается, что для
великой миссии русского народа в мире останется существенной та
великая христианская
истина, что душа человеческая стоит больше, чем все царства и все миры…
И потому чистая
Истина христианства была приспособлена к обыденной человеческой жизни и искажена, было исправлено дело Христа, как говорит
Великий Инквизитор у Достоевского.
Слышал я потом слова насмешников и хулителей, слова гордые: как это мог Господь отдать любимого из святых своих на потеху диаволу, отнять от него детей, поразить его самого болезнью и язвами так, что черепком счищал с себя гной своих ран, и для чего: чтобы только похвалиться пред сатаной: «Вот что, дескать, может вытерпеть святой мой ради меня!» Но в том и
великое, что тут тайна, — что мимоидущий лик земной и вечная
истина соприкоснулись тут вместе.
«
Великую, — продолжает он, — вижу в вас силу характера, ибо не побоялись
истине послужить в таком деле, в каком рисковали, за свою правду, общее презрение от всех понести».
Жаль было разрушать его мистицизм; эту жалость я прежде испытывал с Витбергом. Мистицизм обоих был художественный; за ним будто не исчезала
истина, а пряталась в фантастических очертаниях и монашеских рясах. Беспощадная потребность разбудить человека является только тогда, когда он облекает свое безумие в полемическую форму или когда близость с ним так
велика, что всякий диссонанс раздирает сердце и не дает покоя.
Были в человеческом мире пророки, апостолы, мученики, герои, были люди мистических созерцаний, были бескорыстно искавшие
истину и служившие правде, были творившие подлинную красоту и сами прекрасные, были люди
великого подъема, сильные духом.
Зачем заботиться о приобретении познаний, когда наша жизнь и общество в противоборстве со всеми
великими идеями и
истинами, когда всякое покушение осуществить какую-нибудь мысль о справедливости, о добре, о пользе общей клеймится и преследуется, как преступление?» «Везде насилия и насилия, стеснения и ограничения, — нигде простора бедному русскому духу.
Даже
великий Ориген, поскольку он уклонялся от вселенской
истины Церкви, был интеллектуалистом и рационалистом, впадал в ложный гностицизм.
Следуя
истине, не будем в Ломоносове искать
великого дееписателя, не сравним его с Тацитом, Реналем или Робертсоном, не поставим его на степени Маркграфа или Ридигера, зане упражнялся в химии.
Если свободно всякому мыслить и мысли свои объявлять всем беспрекословно, то естественно, что все, что будет придумано, изобретено, то будет известно;
великое будет велико,
истина не затмится.
Чужды раболепствования не токмо в том, что благоговение наше возбуждать может, но даже и в люблении нашем, мы, отдавая справедливость
великому мужу, не возмним быти ему богом всезиждущим, не посвятим его истуканом на поклонение обществу и не будем пособниками в укоренении какого-либо предрассуждения или ложного заключения.
Истина есть высшее для нас божество, и если бы всесильный восхотел изменить ее образ, являяся не в ней, лице наше будет от него отвращенно.
Мысли эти представлялись моему уму с такою ясностью и поразительностью, что я даже старался применять их к жизни, воображая, что я первый открываю такие
великие и полезные
истины.
Однако философские открытия, которые я делал, чрезвычайно льстили моему самолюбию: я часто воображал себя
великим человеком, открывающим для блага всего человечества новые
истины, и с гордым сознанием своего достоинства смотрел на остальных смертных; но, странно, приходя в столкновение с этими смертными, я робел перед каждым, и чем выше ставил себя в собственном мнении, тем менее был способен с другими не только выказывать сознание собственного достоинства, но не мог даже привыкнуть не стыдиться за каждое свое самое простое слово и движение.
Как бы то ни было, на примере старого зáмка я узнал впервые
истину, что от
великого до смешного один только шаг.
Великое в зáмке поросло плющом, повиликой и мхами, а смешное казалось мне отвратительным, слишком резало детскую восприимчивость, так как ирония этих контрастов была мне еще недоступна.
Первый уже немного выпил, и по остановкам, которые бывают в его рассказе, по нерешительному взгляду, выражающему сомнение в том, что ему верят, и главное, что слишком
велика роль, которую он играл во всем этом, и слишком всё страшно, заметно, что он сильно отклоняется от строгого повествования
истины.
Но
истина одна, а стало быть, только единый из народов и может иметь бога истинного, хотя бы остальные народы и имели своих особых и
великих богов.
Если
великий народ не верует, что в нем одном
истина (именно в одном и именно исключительно), если не верует, что он один способен и призван всех воскресить и спасти своею
истиной, то он тотчас же перестает быть
великим народом и тотчас же обращается в этнографический материал, а не в
великий народ.
"Человек есть животное привычки", — сказал
великий Бюффон, и сказал святую
истину.
Ничего не оставалось бессмысленным, случайным: во всем высказывалась разумная необходимость и красота, все получало значение ясное и, в то же время, таинственное, каждое отдельное явление жизни звучало аккордом, и мы сами, с каким-то священным ужасом благоговения, с сладким сердечным трепетом, чувствовали себя как бы живыми сосудами вечной
истины, орудиями ее, призванными к чему-то
великому…
Это введение понятия о судьбе в науку посредством эстетического воззрения на сущность трагического было сделано с чрезвычайным глубокомыслием, свидетельствующим о
великой силе умов, трудившихся над примирением чуждых науке воззрений на жизнь с понятиями науки; но эта глубокомысленная попытка служит решительным доказательством того, что подобные стремления никогда не могут быть успешны: наука может только объяснить происхождение фантастических мнений полудикого человека, но не примирить их с
истиною.
Она меня роднила со вселенной,
Всех
истин я источник видел в ней,
Всех дел
великих первую причину.
Ко времени, о котором я упоминаю только для связи рассказа, появился весьма красивый и самонадеянный актер Славин; последний, желая блеснуть общим образованием, издал книгу афоризмов, состоящую из бесспорных
истин, вроде: Шекспир
велик, Шиллер вдохновенен и т. д. Наконец последовал его бенефис в Гамлете, а затем и следующее стихотворение Дьякова...
Впрочем, хоть я понимаю возможность гения, предупреждающего ум современников (например, Коперник) таким образом, что
истина с его стороны в противность общепринятому мнению, но я не знаю ни одного
великого человека, который сказал бы, что у всех людей ум сам по себе, а у него сам по себе.
В то самое время, как «Морской сборник» поднял вопрос о воспитании и Пирогов произнес
великие слова: «Нужно воспитать человека!», — в то время, как университеты настежь распахнули двери свои для жаждущих
истины, в то время, как умственное движение в литературе, преследуя титаническую работу человеческой мысли в Европе, содействовало развитию здравых понятий и разрешению общественных вопросов: — в это самое время сеть железных дорог готовилась уже покрыть Россию во всех направлениях и начать новую эру в истории ее путей сообщения; свободная торговля получила могущественное развитие с понижением тарифа; потянулась к нам вереница купеческих кораблей и обозов; встрепенулись и зашумели наши фабрики; пришли в обращение капиталы; тучные нивы и благословенная почва нашей родины нашли лучший сбыт своим богатым произведениям.
Подходил
Великий пост, и протопоп, как на ладонке, видел, каким образом он обнажит душу Рыжова до разделения и тогда будет знать, как поступить с ним по злобе его уклонения от
истин православия.
Николай Иванович. Алина! То, что происходит между нами,
великое дело. И шутки тут неуместны. Не я убеждаю, а жизнь, а
истина, а бог, вот кто убеждает, и потому она не может не убедиться, не нынче, так завтра, не завтра, так… Ужасно то, что всегда всем некогда. Это кто же приехал?
Здесь провел юность свою Владимир, здесь, среди примеров народа великодушного, образовался
великий дух его, здесь мудрая беседа старцев наших возбудила в нем желание вопросить все народы земные о таинствах веры их, да откроется
истина ко благу людей; и когда, убежденный в святости христианства, он принял его от греков, новогородцы, разумнее других племен славянских, изъявили и более ревности к новой истинной вере.
Не правда ли, что это проникает, в глубину души, заставляет сердце ваше биться сильнее, оживляет и украшает вашу жизнь, возвышает перед вами человеческое достоинство и
великое, вечное значение святых идей
истины, добра и красоты!
Вам принадлежит
великая заслуга: вы первый во Франции заговорили о русском народе, вы невзначай коснулись самого сердца, самого источника жизни.
Истина сейчас бы обнаружилась вашему взору, если б в минуту гнева вы не отдернули протянутой руки, если б вы не отвернулись от источника, потому что он показался мутным.
«Теперь точно видно, что ты Ашик-Кериб, — сказал жених, — но поведай, как же ты мог в такое короткое время проехать такое
великое пространство?» — «В доказательство
истины, — отвечал Ашик, — сабля моя перерубит камень, если же я лгу, то да будет шея моя тоньше волоска; но лучше всего приведите мне слепую, которая бы семь лет уж не видала свету Божьего, и я возвращу ей зрение».
Всякий
великий религиозный гений всё больше и больше уясняет религиозные
истины и содействует этим всё большему и большему единению людей.
Если бы Христос не отступал от того учения, которое тогда считалось
истиной, мы бы не знали его
великого учения.
Входная дверь в храм
истины и блага низкая. Войдут в храм только те, которые пригнутся. И хорошо тем, кто пройдет в дверь. В храме же
великий простор и свобода, и люди там все любят друг друга, помогают друг другу и не знают горя.
Сократ противополагал себя софистам, как отвлеченным идеалистам и рационалистам или вовсе не верящим в
истину, или же надеющимся обрести ее путем спекулятивно-идеалистическим, которому Сократ, а за ним и его
великий ученик противопоставляли полноту религиозного, философского и жизненного опыта.
Но обнять мыслью столь
великий предмет совершенно не имеют ни сил, ни средств не только люди оцепеневшие и преклоненные долу, но даже весьма возвышенные и боголюбивые, равно как и всякое рожденное естество, для которого этот мрак — эта грубая плоть служит препятствием к уразумению
истины.
— Не один раз я говорила с ней после
великого собора, — отвечала Варенька. — Жалуется, что уверили ее, будто вся сокровенная тайна ей поведена, что она достигла высшего совершенства, а на соборе услыхала, что ей не все открыто. С упреками и укорами говорит, что искала в нашей вере
истины, а нашла обман и ложь.
«Да, мне приснился тогда этот сон, мой сон третьего ноября! Они дразнят меня теперь тем, что ведь это был только сон. Но неужели не все равно, сон или нет, если сон этот возвестил мне
истину? Ведь если раз узнал
истину и увидел ее, то ведь знаешь, что она
истина, и другой нет и не может быть. Ну, и пусть сон, и пусть, но эту жизнь, которую вы так превозносите, я хотел погасить самоубийством, а сон мой, сон мой, — о, он возвестил мне новую,
великую, обновленную, сильную жизнь! Слушайте»…
По разрешении сих грехов, духовник возобновил вчерашние увещания, чтоб умирающая сказала всю
истину об ее происхождении и замыслах против императрицы и указала бы на тех, кто внушил ей мысль назваться русскою
великою княжной и кто был соучастником в ее замыслах.
К нашему
великому горю, наши
великие и малые служители муз сильно хромают по части знаний, а знания даются, если верить старым
истинам, одним только трудом.
На стене в золотых рамках под стеклом висят письма какого-то петербургского гомеопата, по мнению Марфы Петровны, очень знаменитого и даже
великого, и висит портрет отца Аристарха, которому генеральша обязана своим спасением: отречением от зловредной аллопатии и знанием
истины.
«Я вор, я утаил эти деньги от его семьи! — как-то болезненно вдруг крикнул он сам себе. — Но почему же только теперь, в эту
великую ночь, я сознал эту ужасную
истину?.. Это Господь вразумляет меня. Надо спешить».
«Если
великий народ не верует, что в нем одном
истина, если не верует, что он один способен и призван все воскресить и спасти своей
истиной, то он тотчас же обращается в этнографический материал, а не в
великий народ…
Пассивное рабство у этой «
истины» есть
великое препятствие на пути познания подлинной
Истины.
— Вот это дело другое. Гласность, гласность!
великое слово, если оно вместе с тем и дело. Пусть явится во всеоружии
истины, хотя бы с грозой, но только не театральной, не с фальшфейером. Не ласкать зло надо, а сокрушать его.
— Вернись-ка,
великий государь, в слободу, там безопасливее, — наклонился к нему Григорий Лукьянович, — а я здесь останусь, сам доеду до князя Василия, открою глаза и ему, и князю Никите относительно их любимца, может, они и сами согласятся, что, по нынешним подозрительным временам, надобно добраться до
истины.
—
Великое дело совершил ты надо мной, добрый пастырь стада Христова, — начал Синявин, сделав три земных поклона, — свет пролил мне в душу словом Божиим, просветлил мой ум, и совесть моя чернее ночи мне показалась. Помоги мне и ее осветить светом
истины. Помолись за меня,
великого грешника, отец мой духовный!
Он научил меня
истинам высоким, раскрыл для меня таинства природы, обошел со мною рука с рукой весь мир, заставил полюбить
великие образцы Греции и Рима — одним словом, показал мне человека, каков он был и есть, и человечество, как оно будет некогда.
Великий князь тихо вышел из ризницы и в библиотеке, бывшей половине короля прусского, увидал графа Милорадовича, по лицу которого и угадал ужасную
истину.
Истина о свободе раскрывается лишь по противоположности идеям
Великого Инквизитора, она ярко светит через возражения против нее
Великого Инквизитора.